Унаги с маком или Змее-Week - Страница 55

— Телефон? — подсказал Кир.

— Нет. Телефона у меня тогда еще не было. Я к чему это… взгляд у них тупой, бессмысленный. Полное отсутствие интеллекта. Смотришь им в глаза — и страшно, потому что понимаешь, что не люди сейчас перед тобой. Глаза, как у рыбы. Бесполезно разговаривать. Нет чувств, нет сопереживания. У мистера Германа — тоже, как у рыбы. Только интеллекта в глазах — с лихвой. Но все равно страшно. Хоть и улыбается, и выглядит по-деловому. Как будто не совсем человек. Нет эмоций. И сочувствия тоже.

Кир откинулся на спинку стула и смотрел на Нестора какими-то дикими глазами. Стало не по себе.

— Вы не могли бы вкратце, молодой человек, поведать нам содержание Вашей статьи в «Историческом журнале»? — важно поинтересовался Семен Немирович. — Статьи, которой так прельстился небезызвестный «Фонд инвестиционного развития» в лице своего представителя?

Мужская компания была в сборе, снова в «Варяке», и это обстоятельство наполняло сердце Нестора тихой радостью: хоть что-то в этом мире «БОБов» и «ГО-РБов», Нин и Серег остается незыблемым.

— Ничего особенного, — пожал плечами Нестор. — Просто некоторые историки рассматривают исторический процесс как череду личностных бенефисов. Театр одного главного актера в окружении статистов. Появляется чертик из коробочки — Александр Македонский, Наполеон, Ленин, Гитлер — и меняет кардинальным образом ход истории по своему разумению. Другие считают, что все изменения объективны и зависят от внутренних социальных, политических, экономических процессов. А личность — только неизбежно возникающий при этом реализатор воли самой истории.

— А Вы, молодой человек, какого придерживаетесь мнения по этому поводу? — Семен либо действительно был занят этим вопросом, либо старательно делал вид.

— Среднего, — улыбнулся Нестор. — Диалектического. В статье постарался тезисно представить взаимосвязь конкретного времени и героя своего времени. Их взаимообусловленность. Собственно, статья-то банальненькая получилась. Так, для публикаций под высшую категорию готовил.

В это время у стойки образовался вакуум посетителей, который Семен Немирович тут же поспешил заполнить — заказать еще по паре всем, да поговорить с Тамарой, что было для него намного занятнее каких-либо исторических статей. Кир воспользовался его отсутствием и быстро зашептал Нестору:

— Не случайно все это. Гранд, Герман, супруга твоя с другом. Думаю, Нестор, не только я знаю, что ты — Наг. И не только я знаю, что тебе предстоит сделать.

— А что мне предстоит сделать? — так же зашептал Нестор в ответ.

— Сегодня поговорим обстоятельно. Не здесь.

Семен уже вернулся. Недовольный и без пива: Тамара куда-то скрылась, воспользовавшись отсутствием клиентов, подменил ее подсобный рабочий Володя. А с ним Семен болтать не любил. Но наливать пиво Володя тоже умел. Скоро на стойке появилось шесть бокалов — за ними отправили Нестора.

Нестор, перекинув через плечо планшетку с деньгами, двинулся к Володе, но по дороге изменил направление — зазвонил телефон. Пришлось свернуть к двери и выбраться на улицу. Звонил отец.

— Сынище! Что у тебя?

— Все хорошо, вроде. А что?

— Потому дома не ночуешь, что хорошо?

— Откуда знаешь?

— Мать у Нины была. Та злая сидит. Загулял?

— Да что ты, пап! Так, бытовая ссора. Помиримся.

— Зачем? — удивил папа. — Поживи с нами. Подумай обо всем. Может, оно тебе и не надо — мириться. Ты ж мою позицию знаешь: больше жен — больше внуков.

— У самого-то — одна.

— Две, — напомнил отец. — Где спишь?

— У друзей.

— У нее?

— У кого — у нее?

— Ну, у той, с кем загулял.

— Да ни с кем я не загулял! Мелочи. Не в первый раз. Помиримся.

К тому времени, когда Нестор вернулся к столу, тема разговора уже была иной, хотя по-прежнему касалась истории. Говорили о иерофантах.

64

— Погоди, Семен, — Кир умерил прыть врача, который уже готов был произнести очередной монолог. — Наш друг вернулся. С полной обоймой. Ему весьма полезно послушать.

Нестор поставил на стол пивные кружки. Все смочили горло, и Семен продолжил вещание.

— Слово греческое, но древние греки так называли уже состоявшееся явление. Даже не так: они называли «знающими будущее» своих верховных жрецов. А потом уже слово — поскольку чутко отражает суть явления — перекочевало в словарь конспирологов. Почему они знают будущее? Потому что помнят прошлое. Скажем, Вы, молодой человек, знаете, как закончится сегодняшний Ваш день?

— Нет, — уверенно сказал Нестор.

— Да, пример действительно неудачный. Тогда иначе: утром Вы знали, что произойдет днем?

— Конечно. У меня работа, планы. «Варяк», наконец. Потому и встаешь с постели утром, чтобы реализовать намеченное вечером.

— А представьте, что кто-то встал с постели несколько тысяч лет назад, чтобы реализовать намеченное еще несколько тысяч лет назад.

— Он уже умер несколько тысяч лет тому назад, — усмехнулся Нестор.

— А если нет?

— Поясни! — потребовал Кир.

— Молодой человек, — вновь обратился Семен к Нестору. — Вы в бога верите?

— Относительно.

— Предположим. А можете представить себе тех, кто с богом говорил?

Нестор не мог.

— Не с тем Богом, который уже пару тысяч лет ходит по миру, научившись за это время умещаться в спасительных брошюрах клерикалов. А с другим богом. И не с одним, а со многими богами — простыми парнями, развеселыми и злыми, щедрыми и завистливыми. Обычными людьми. Вот только чрезмерно могучими и к тому же бессмертными.