Унаги с маком или Змее-Week - Страница 31

Семен потянулся, взял бокал и, встав с рабочего кресла, протиснулся между столом и подоконником, чуть не сорвав жалюзи. Найдя место посвободнее, хозяин кабинета повернулся спиной к собеседнику, принял позу Петра I, величественно расставив ноги для устойчивости и задрав подбородок для масштаба, и простер свой взгляд за оконное стекло, на виды осеннего сада. Так, наверное, смотрел император Всероссийский у вод Невы и Ладоги на стены еще не взятой шведской крепости Нотебург, которую потом переименует в Шлиссельбург, «Ключ-крепость».

— Есть и вторая категория идиотов, — повторил Семен Немирович. — Этих, вторых, называют идиотами те, первые, за то, что вторые видят такие причинно-следственные связи, которые первым представляются шизофреническим бредом. И вот этим идиотам второго рода жить среди идиотов рода первого ох, как не просто!

Нестор почему-то вспомнил «Шестое путешествие» Трурля и Клапауция из «Кибериады» Станислава Лема. Только там речь шла о Демонах Первого Рода и Второго Рода. Демон Первого Рода представлял собой «термодинамический perpetuum mobile», а Демон Второго рода был селектором «аутентичной и драгоценной информации».

— Вся жизнь их, — продолжал вещание Семен, — от первой прочитанной и понятой книги до надетой пенсионной маски, а то и до самой смерти, — вся их жизнь — это нескончаемый бой в формате один против легиона. Легко ли было умной Эльзе, которая, по словам матери, «всё понимала, видела даже, как ветер по улице гуляет, и слышала, как мухи кашляют»? Легко ли, скажите, молодой человек, глядя на кирку на стене, видеть, как падает с разбитой головой твой еще не родившийся сын, спустившийся в погреб пива нацедить? Помните, как закончилось у братьев Гримм? «Я ли это или не я?» — спрашивала Эльза у мужа, но Ганс обманул ее. Ни в один дом ее не пустили. Ум — проклятие. Ну, или горе, как писал Грибоедов. И не только в нынешних социальных условиях. Тема вечная и всенародная. Кассандра рыдала, уверяя троянцев в очевидном, но над ней хохотали, как над безумной, а после и вовсе стали держать взаперти.

Семен попытался глотнуть из бокала, но тот был пуст. Оратор вернулся за рабочий стол. Как раз раздался телефонный звонок из под вороха бумаг. Семен Немирович разгреб их. На столе обнаружился телефон. Не мобильный, а стационарный — древний дисковый аппарат. Семен долго смотрел на телефонный аппарат, но трубку не брал. Наконец зуммер стих.

— Не беру по выходным, — пояснил он Нестору.

Нестор решил, что это намек и даже привстал, готовя извинения. Но Семен Немирович остановил его властным жестом:

— Вы — гость! Кстати, в следующий раз звоните в другой дверной звонок. Тот, где «Приём», — для работы. Второй, без надписи, — для гостей. Я мог и не открыть в субботу. Я живу там, где работаю, а работаю там, где живу.

Нестор заверил, что в следующий раз обязательно нажмет нужную кнопку.

— Но Вы правы — Ваш визит имел определенную цель, и мы сейчас ее достигнем. К чему я все это рассказывал? К тому, что идиоты второго рода — в фатальном тупике. Назад не «разумнеешь». И вот живут они в беспрестанном ужасе: они видят Гренуя, видят платок в его руке, пропитанный зомбирующим ароматом, видят взмах, чувствуют запах. И вот вся толпа, пропитавшись феромонами и попав под их безжалостное иго, звереет в неистовстве, а идиоты второго рода стоят в стороне от этого праздника жизни, одинокие и покинутые. И ничего не могут сделать. Они — чужеродные тела, они — предмет насмешек и ненависти, они — вечная цель толпы. В последнее время много, слишком много фильмов про зомби. Это такая визуализация мечты иерофантов, почти достигнутой мечты. И в этих фильмах обычные люди, незараженные, вынуждены прятаться за стенами, скрываться на краю Земли, но и там — нет спасения. И нет выхода… Только один.

— Какой же? — поинтересовался Нестор.

— Пить! — провозгласил Семен. — Только пить! Это единственное убежище для утомленного ума, единственный достойный отдых или, что вернее, смена деятельности. Поверьте, молодой человек, я пробовал различные виды медитации. Этот — наиболее эффективный.

Семен Немирович неожиданно трезвым движением натянул эластичные медицинские перчатки.

— А теперь, молодой человек, пожалуйте за ширму для осмотра.

39

Нестор работал в школе, поэтому каждый год проходил медицинскую комиссию. Урологические анализы — процедура неприятная, привыкнуть к ней нельзя, но сегодня Нестор даже не поморщился. Скривился — да, но только один раз, при проверке состояния предстательной железы традиционным способом — пальпированием.

Прошло всего несколько минут, и все медицинские формальности были закончены. Семен Немирович снял перчатки и исчез в уборной — мыть руки. Нестор вновь присел на стул для посетителей. Через некоторое время врач вернулся за рабочий стол.

— Зайдете ко мне во вторник, молодой человек, — сказал Семен Немирович, делая запись в регистрационной книге. — Будут готовы результаты, будет предмет для разговора. — Он посмотрел на Нестора, улыбаясь, и заговорил вновь, заканчивая предыдущий разговор.

— Стоит ли уточнять, молодой человек, что мой призыв «Пить!» является актуальным ответом на вопрос «почему?» и никоим образом не отвечает на вопрос «что делать?». Так что не воспримите буквально.

— Такова причина, по которой пьют идиоты второго рода? — решил уточнить Нестор.

Слово «идиоты» он произнес с запинкой — оно далось ему достаточно тяжело, хоть и не было «ёмким пролетарским». Сказывалась профессиональная привычка — презумпция уважения. Нестор перманентно относился с почтением ко всем окружающим до тех пор, пока они системой из слов и поступков не разрушали исходные предпосылки. Он даже к ученикам младших классов обращался на «Вы».