Унаги с маком или Змее-Week - Страница 12

— Все-таки не смогли без примеров.

— Да, грешен — не удержался. Уже несколько сотен лет младшие научные сотрудники наблюдают за течением эксперимента. Нынче каждому участнику этой фокус-группы присвоен персональный идентификационный номер, сокращенно PIN, — Семен достал ручку из внешнего нагрудного кармана и написал на салфетке: «PIN». — Эта лабораторная работа съедает уйму средств. Сегодня практически половина ресурсов нашей планеты направлена на поддержание этого занятного опыта. Все участники эксперимента в совокупности составляют значительную базу данных, записанную в формате дисковой операционной системы, сокращенно «DOS», — Семен дописал рядом с аббревиатурой «PIN» вторую — «DOS». — После чего, наводя туман на всю эту историю, внедрили данный учетный термин в массовое сознание при помощи современных медиа-инструментов. И совсем уж для отвода глаз придали термину определенную негативную окраску. Но так и слово «немцы» нужно произносить осторожно — предки-славяне называли немцами тех, кто не знал языка, то есть немых. Но немцы, к счастью, не обижаются.

Тут Семен замолчал. Нестор понял, что они уже не одни. Посмотрел вправо — тут стояли «племяшки», разгоряченные игрой в гольф. Они уже надели куртки поверх прозрачных нарядов, но это придавало их виду еще больше пикантности. Посмотрел налево — здесь стояла Нина, держа Антона за руку. Как быстро пролетело время — мультфильм уже закончился.

16

— Маэстро, мы хотим в бильярд, — сказала темненькая.

— Или в боулинг, — сказала светленькая.

— Вы бы еще в цирк захотели. Что за маргинальные позывы? — Семен хихикнул, девочки фыркнули.

Нина молчала. Молчала так, как умеют только учителя и актеры. Нина держала многозначительную паузу. Создавала звенящее поле напряженности. Нина ждала.

— Знакомься, это Семен Немирович, — наконец сказал Нестор нерешительно. И добавил зачем-то:

— Он врач. — И тут же спохватился и представил семью:

— Нина, моя жена. Антон, мой сын.

Нина кивнула, Антон не обращал внимания ни на кого — он маялся, он хотел домой. Семен галантно привстал и пригласил Нину к столу. Нестор был бесконечно уверен в том, что Нина откажется. Но супруга поступила так, как всегда поступают женщины — непредсказуемо.

Границы заведения были обозначены низеньким заборчиком высотой сантиметров в двадцать, но Нина не стала его перешагивать (так поступил Антон), а, сделав несколько десятков шагов, вступила на территорию клуба через «официальный» вход. Подождала секунд двадцать, пока Нестор суетливо, с полным осознанием вины, не подвинул к столику два стула. Антона, который уже приготовился заныть, что устал и хочет домой, Нина в два счета нейтрализовала при помощи купленной сегодня книги, обещания фреша и орехового пирожного. За соком и пирожным к стойке отправила Нестора (официантов в заведении не было), попросив заодно захватить бокал белого. Теперь Нина была готова к разоблачению всех скабрёзных тайн и безнравственных интриг.

Но обе тайны, и светленькая, и темненькая, убедившись, что Семен не собирается прямо сейчас в карьер во все тяжкие, влекуще расположились на высоких стульях у стойки, как на сцене, и, осознавая всеобщее внимание, непринужденно принялись разыгрывать эротическую драму для двух актеров. Поскольку Нестор, по роковому стечению обстоятельств, также оказался на этом сценическом помосте, то ему досталась роль второстепенная, вспомогательная, которую японцы в театре но называют «ваки», а в театре кёген называют «адо». Нестор вспомнил о этом «адо», встретив взгляд Нины и представив себе продолжение спектакля на дому.

За столиком осталась только одна интрига в лице радушно улыбающегося Семена Немировича. С него Нина решила начать.

— Так Вы врач?

— Без сомнений.

— Случайно, не детский?

— Почти, дорогая моя Нина, — не знаю вашего отчества (Нина кокетливо улыбнулась и махнула рукой — не стоит, мол). Только существа, которых призван я врачевать, еще более детей трогательны и вопиют о заботе. Я — врач-венеролог! — Семен обозначил свою профессию громко и пафосно, так, что сумел отвлечь на мгновение внимание других столиков от «племяшек».

«Племяшки» прыснули. Нестор, который в этот момент подносил бокал с вином, неловко пролил несколько капель на стол. Он беспомощно улыбнулся Нине и попытался исправить дело при помощи салфетки. Обе аббревиатуры слились в одно мокрое пятно. Назревала буря.

— Да что вы говорите? — спросила Нина с искренней заинтересованностью.

— И очень хороший врач, скажу я Вам без лишней скромности. — Семен говорил с задором. — Так что при первых признаках — немедленно ко мне. А то и так заходите — просто на всякий случай.

— Да? Спасибо, охотно! — пообещала Нина (ох, как страшно было Нестору!). — А что, Вы думаете, стоит пройти обследование? — Она многозначительно посмотрела на мужа, а потом перевела взгляд на «племяшек». — Ну, на всякий случай?

— Непременно! — заключил Семен. — И чем раньше, тем лучше. И обязательно с мужем.

— Ну, с мужем — это уж без всяких разговоров, — Нина улыбалась, но Нестор понимал, что мрак сгустился и сегодня, возможно, придется ночевать в гараже, рядом с верным кастомом.

— Кстати, Нестор Иванович, мы не договорили с Вами о детях, — вдруг вспомнил Семен. И потом произнес, как заправский булгаковский Воланд:

— Мы остановились на том, что обыкновенные у нас дети, в общем, напоминают прежних. Вот только Интернет испортил их…

17

В пятницу Нестор нарушил давнее правило и впервые пообедал в школьной столовой. После работы он решил не заходить домой и сразу отправился в гараж. Там, сняв рубашку и брюки, он аккуратно развесил их на старом перекошенном стуле. Под него же поставил туфли. Вместо этого «карнавального костюма учителя» Нестор медленно и так же ритуально, как некогда самураи облачались в кожаные доспехи, надел черные брюки с наколенниками, куртку с наспинной «черепахой», тяжелые ботинки. Завел мотоцикл, выгнал его из гаража, закрыл ворота. Потом надел шлем и перчатки.